Мой путь в профессию. Николай Толмачев.

Николай Иванович ТОЛМАЧЕВ

…в марте 1969 года я в Ленинграде обитал в общежитии на
набережной реки Пряжки. Нас, выпускников речных училищ обязали пройти курс спецдисциплин при
Центральных курсах усовершенствования инженерно-технических работников Минречфлота. В советское
время не экономили на обучении народа, учиться можно было всю жизнь. Но и не объяснимых сейчас
парадоксов было много. Вот пример, случившийся с выпуском судоводителей в 1967 году в Ростовском
речном училище. Приняли нас в это училище в 1962 году для подготовки к управлению судами на
внутренних водных путях. Каждому пришлось преодолевать конкурс из поступавших четырёх человек на
одно место. А в это время валом начали сходить со стапелей суда «река — море» плавания, Жизнь заставила
советскую экономику сделать чуть эффективней. Судоходных рек, каналов, озёр на территории страны
полно, морей вокруг больше десяти, и грузы зарождаются там и сям, Почему бы не изготовить
транспортные средства для без перевалочных перевозок. Замыслили — сделали, Нужны кадры. Где их брать.
Какому ведомству поручить: морякам или речникам. Началась борьба — кому эксплуатировать эти суда:
Минморфлоту или Минречфлоту. Уже в начале 60 — х годов мы видели на Нижнем Дону суда «река — море»
плавания, в том числе Каспийского пароходства. Так какое ведомство «захватит» это «чудо» советского
судостроения? Все знают, что кадры решают всё. В Ростовском речном училище, видать, сразу смекнули,
что надо зрить не только в реку, но и в море. Тем более, оно под боком — Азовское, хотя не ахти какое, но
море. И вот начали нас — курсантов учить и речным и морским наукам. В Ростове, надо отдать должное,
народ смекалистый и своё всегда возьмут. К 1962 году для подготовки специалистов материальная база
была создана по тогдашнему времени суперсовременная. Был выстроен учебный корпус, в нём оборудовали
лаборатории по всем специальностям, мастерские, действующий тренажер водных путей. В программу
обучения были введены курсы морских дисциплин. Мальков (бывший командир подводной лодки)
оборудовал лабораторию и кабинет с действующими электрорадионавигационными приборами. Он у
курсантов пользовался особым расположением, пользуясь «псевдонимом» – «магнитострикционный
эффект». А Рапопорт (один из немногих евреев на флоте) оснастил кабинет навигации и морской лоции
множеством морскими картами и пособиями, инструментами для прокладки, секстанами, тренажёром для
определения места судна в море. Стали нас обучать две конкурирующие «партии»: речники и моряки. В
кабинете специальной лоции внутренних водных путей действовал тренажёр, оснащенный контурными
картами. Громадный рулон с очертаниями берегов рек и указателями километров от Ростова до Москвы
надо было выучить наизусть, расставить судоходную плавучую и береговую обстановку, указать названия
перекатов, населённых пунктов и т.п. Уж точно все судоводители помнят перекат — «Танькино колено». Три
навигации курсанты провели на судах. Одна, в 1964 году, была специализированная. На буксирном
теплоходе «Озёрный — 77» «исколесили» всё Азовское море, посетив все тогдашние морские порты:
Таганрог, Ейск, Жданов (теперь Мариуполь), Бердянск. Добирались до Керченского пролива.
Демонстрировали нам особенности морского судовождения, эксплуатацию навигационных приборов, за
исключением гирокомпаса. На буксире он не был установлен. В навигации 1965 и 1966 гт. курсанты набора
1962 года работали на рядовых штатных должностях, постигая и оттачивая навыки управления судами и
эксплуатацию судового оборудования. В 1965 году на грузовом теплоходе «Иловатка» с двумя тысячами
тони донецкого угля я и соплаватели впервые отправились через Единую глубоководную систему из
морского порта Жданова ло Выборга. Рейс был памятен своей продолжительностью — более двадцати суток
он длился. Пройдя Азовское море, Нижний Дон, Цимлянское и все волжские водохранилища, Волго – Дон и
ещё неухоженный Волго-Балт, Белое, Онежское и Ладожское озёра, реки: Шексна, Свирь и Нева теплоход
«Иловатка» был остановлен в Угольной гавани Ленинградского морского порта. Пока оформляли отход в
море, наведались в Ленинград, ставший для меня впоследствии третьим городом, в которых я учился, жил и
мужал. Почему — то дальше Угольной гавани нас не пустили, В Балтийском море я оказался только спустя
два года, А пока пришлось набираться морского опыта, посещая с грузами Азовские порты. В
межнавигационный период в училище нас учили премудростям и морского и речного судовождения. Наш
курс, видать, был одним из первых, над которым так экспериментировали. Первые годы режим учебы и быта был
приближен к военизированному, когда училище готовило для ВМФ артиллеристов береговых и судовых
батарей. Ещё дослуживали офицеры военных лет, мы изучали программу в кабинете по военной подготовке. Гражданских лиц в училище не было. Мы сами охраняли учебный корпус и экипаж (общежитие) «вооружённые» боцманскими дудками,правда, команды с помощью их я не помню, чтобы нас учили подавать. Строевые занятия были такими, что коробку из курсантов РРУ выставляли на военном параде. Я лично шагал по Театральной площади в белых перчатках. Перед тем, как маршировать мы простояли два часа соседствуя с кавалерией.
И вот после сдачи государственных экзаменов, завершившихся у судоводителей 7 апреля 1967 гола,
после поступления — зачисления, кто пожелал, в Ростовский филиал Горьковского института инженеров
водного транспорта и отпуска, группа из 8 человек явилась в середине мая в Петрозаводск для работы на
судах «река — море» БОП-а помощниками капитана (или штурманами). Диплом об окончании РРУ,
рабочий диплом на право занимать должности 2-го пом. капитана 1, 2, 3 групи и 3 — го пом. капитана всех
групп речного и озёрного флота РСФСР были выданы в твердой обложке с тремя печатями, а вот документ
на право занимать должность судоводителя речных судов с выходом в прибрежное морское плавание
выглядел очень скромно. Выдан он был на основании Постановления СМ СССР № 901 от 06.08.1959 г.
особой квалификационной комиссией и подписан капитаном Таганрогского морского порта. Предъявляем
мы кадровикам БОП-а все свои документы, а они нам предлагают должности матросов. Мы были убеждены,
что подготовлены для должностей штурманов на судах «река — море». Нас этому учили, мы сдавали
экзамены, нас направили, мы приехали. После предложения матросить, посовещавшись, решили отправить
гонца на вокзал за билетами и возвращаться в Ростов. Борис Яковлевич Клейн, начальник отдела кадров, с присущим ему тактом, уговорил нас не торопиться. «Мы, что нибудь с вами решим» – молвил он, Дня через два ввели для нас в штатное расписание судов должности «дублёр 3 — го штурмана», заодно и «дублёр 3-го механика». И уже 12 мая я и Головко А. были на борту т/х «Балтийский-55» у капитана Хотькина Леонида Лазаревича. Я дублёром 3-го штурмана Жданова, а А. Головко — дублёром 3-го механика. В конце июля 1967 года меня перевели на тх «Балтийский-56» на должность 3-го штурмана, на котором капитаном был Устинов Александр Петрович. Были созданы все условия для ведения штурманского хозяйства, заведования судовой кассой и
самостоятельного несения ходовых вахт по морскому уставу. Кадровый аппарат, приняв во внимание наши
хлипкие «дипломы» судоводителя прибрежного плавания, где-то, может быть рискнув, приобрели для
пароходства подготовленных специалистов. Все мы, судоводители и судомеханики — всего 14 человек,
прибывшие весной 1967 гола из Ростовского речного училища в БОП прошли быстрый в те годы карьерный
рост в плавсоставе, в последствии стали нужными специалистами на судах и береговых подразделениях. Вот
имена судоводителей: Живаго Г, (1-й пом. капитана), Киселев А.С. (перевёлся в ЗРП), Кобан А. (был 3-м
штурманом в составе первого экипажа на т/х «50 лет Советской власти»), Кузуб В.К. (закончил Мурманское
ВМУ), Сердитов В. и Субботин А. (капитаны на судах «река-море»).

55 лет минуло с той поры. Уходит в небытие прошлое.

Всё больше срок, всё отдалённей даты,
Нет многих тех, кто корабли водил.
Величием труда мы все были богаты,
Нам прошлое хранить остался лишь удел.