1 сентября 1958 года выдалось солнечным. Я иду в школу в деревню Сальнаволок. Мои большие белые банты в косах, заплетённых «корзиночкой», трепещутся под лёгким встречным ветерком. На мне  новенькое школьное платье с белыми воротничком и манжетами, и белый сатиновый фартук. В руках держу новенький портфель и букет из астр, ноготков, львиного зева -цветов, выращенных на шлюзовской клумбе*.

Я первоклашка! В школу меня ведёт старшая сестра Рая. Дорога от шлюза, где мы живем в двухэтажном ведомственном  доме, до школы, расстоянием менее полкилометра, мне знакома. Ведь по ней мы с мамой ходим в деревенский магазин и за водой «на камушки»*.

От магазина, со скалы, показалось бревенчатое двухэтажное здание школы. Это место в деревне называют «карпушка»*. 

На первом этаже находится правление колхоза «Заветы Ильича», на втором – начальная школа.

По внешней закрытой лестнице мы поднимаемся на второй этаж. Пройдя коридор, оказываемся в небольшой светлой комнате, в окна видны дома деревни и устье старого русла реки Шижня, которая впадает в Белое море. Стены в ней поклеены обоями, на одной висит школьная доска, в два ряда стоят  парты, две из них отличаются бo’льшим размером. Все дети расселись по местам, я села  за первую парту, где одно место уже было занято девочкой Галей. Прозвенел звонок-колокольчик. Наша учительница Анна Кондратьевна Молодцова познакомилась с нами. Она волновалась не меньше учеников, потому, что этот день был началом её трудовой деятельности.

Так начался мой первый урок в страну знаний, первый школьный день.

В соседнем классе учатся ребята второго и третьего классов.

В нашем классе, кроме первоклассников, учились трое четвероклассников, потому что школа малокомплектная. На уроке Анна Кондратьевна делила классную доску на две половины и писала задание для обоих классов. Порой старшеклассники помогали нам, а бывало и так, что первоклашки отвечали на их вопросы.

Сначала мы писали карандашами, затем перовыми ручками, для этого на каждой парте стояла чернильница-непроливайка. Иногда в зимние дни у школы наблюдалось изменение цвета снега. Он был сине-фиолетовым от того, что ученики чистили чернильницы и вновь наполняли их свежими чернилами из стеклянных бутылок, закрытых пробками из скрученных газет.

Помню, что с Галей мы сидели недолго, потому, что много шептались, смеялись, этим  мешали учителю вести уроки и нас пересадили: к Гале сел Валера, а меня пересадили на предпоследнюю парту к Славику. Парень он опрятный, но мог дёрнуть за косы. (С ним мы проучились с первого по десятый класс, пройдя четыре школы).

На задней парте сидел Иван, он был выше всех  парней в классе. Его ноги упирались в нашу парту, а когда Иван писал, то от усердия не замечал, как толкал нашу, создавая дискомфорт. Письменность у него была особенной. Буквы были слишком большие, к примеру, одно слово «мама» помещалось не менее как на двух страницах. Слово из более шести букв на двух не помещалось. Из-за богатырской силы, для его возраста, под нажимом руки перья часто ломались. При этом учительница говорила:

— Ваня, ты опять  сломал перо. Подойди к столу возьми новое, да не бери «звёздочку»*, а возьми «реди»*, оно покрепче.

В нашем классе учились две сестры Таня и Галя, одна первоклассница, другая четвероклассница. Однажды они не пришли на урок, их маленький дом находился в аккурат напротив школы. 

— Кто сегодня дежурный? — спросила учительница.

Я встала.

— Таня, возьми колокольчик, сходи к дому Поповых и позвони. Наверно, девочки проспали.

Я так и сделала. В маленьком окне открылись «задергушки»* и Галя, сообразив, в чём дело, крикнула:

— Скажи, что сейчас придём.

Урок начался после их прихода.

Тане учёба давалась нелегко, потому что она с трудом  понимала русский язык, так как её мама карелка и дома разговаривала с ней на родном языке. Анне Кондратьевне пришлось дополнительно заниматься с Таней и просить её маму разговаривать с детьми на русском языке.    

 

Мы очень любили внеклассное чтение. После уроков оставались и просили учительницу или старшеклассников почитать нам книги из школьной библиотеки, а также принесенные из дома.

Уроки физкультуры проходили на улице возле школы, а в дождливые дни — в не отапливаемом помещении второго этажа, тут же находились дрова, для отопления классов. Здесь когда-то был сеновал. Здание школы, доставшееся  колхозу от раскулаченной семьи Карповых,  никогда не видело капитального ремонта.* Оно было старым.

Поэтому бегать в нем запрещалось, а на физкультуре все упражнения были малоподвижными и заключались в следующем: Анна Кондратьевна спрашивала нас: «Как колют дрова, как полощут бельё, как вешают бельё …?» и так далее. Стоя на месте, мы размахивали руками, вместе с учителем, стараясь показать знакомые нам действия. В классе  готовили гимнастические  «пирамиды» и показывали их на праздниках в школе. Это было очень интересно и ученикам, и зрителям.

 Однажды Валерка Б. похвастался в классе, что к ним приехали родственники с далёкого юга и привезли гранаты. Мы, дети,  родившиеся после войны и смотревшие фильмы о ней,  ужаснулись:

-А если они взорвутся!?

-Нет, — засмеялся Валерка, — они съедобные!

В съедобные гранаты никто в классе поверить не мог. Валерка, отстаивая свою правоту, пообещал завтра же принести гранату в класс. Накануне на колхозном поле, где мы играли в «военку»,  нашли странную ткань и надували из неё шарики.  От родителей  узнали, что это обрывки парашюта. Весть об этом разлетелась в нашей местности мгновенно. Поэтому слово «граната» насторожила нашу учительницу.

Утром она первая ждала его у школы. Валерка всё-таки гранату принес. Он достал из портфеля  завёрнутую  в золотинку*   четверть гранаты, и по одной семечке дал каждому в классе попробовать. Это был съедобный гранат,  о существовании  котором мы узнали впервые. А Валерка на нем завоевал авторитет школы.             

Помню, что во дворе школы был свой приусадебный участок, где мы выращивали зелень, овощи и на уроках труда учились их чистить. На переменах возле школы играли в «лапту», «теннис», скакали в классики, на скакалках, играли в мини-футбол, кислый круг, испорченный  телефон и другие игры. Их было множество. К праздничным датам подарки родным мы делали своими руками: это мережка, вышивки, рисунки, открытки, игрушки, салфетки и др.

Время приблизилось к Новому году, и наш класс стал готовиться к новогоднему представлению. Учительница доверила мне роль «главной снежинки». Момент был ответственным не только для меня, но и для всей семьи. Мама сшила мне платье  в «татьянку»*. Верх платья был из плотного белого сатина, а рукава и подол из марли, которые  мама накрахмалила.  Сестра из золотинок * вырезала красивые снежинки и приклеила их по подолу платья. Отец из проволоки смастерил корону, которую мы украсили ватой, и блёсками:  из мелко нарезанных из золотинок. На новогоднем утреннике я вела группу девочек –снежинок.  Мы пели песню «Мы белые снежиночки  собралися сюда, летим мы как пушиночки, холодные всегда….», при этом делали плавные движения руками, имитируя падающий снег. В конце представления Дед Мороз снял с ёлки стеклянную сосульку и подарил её мне. Это вызвало восторг у меня и девчонок, потому, что в то время игрушки были в основном картонные, бусы бумажные. А получить  стеклянную игрушку  от Деда Мороза «дорогого стоило».  С тех пор эта «сосулька» каждый год занимает почетное место на домашней ёлке.

В день рождения В.И. Ленина нас принимали в ряды октябрят. Старшеклассники Нина, Галя и Валера вырезали из картона звёздочки, обшили их красным ситцем и булавкой  аккуратно прикололи каждому первокласснику на школьную форму. В этот день, казалось, что нет большего счастья. Гордость за звания «Октябренок» переполняла нас. Забегая вперед,  скажу, что когда мы пришли во второй класс начальной школы № 5 и объединились с ребятами второго класса пристани «Беломорск», то увидели у них металлические октябрятские значки с портретом маленького Ленина. Узнав, что они продаются на почте через дорогу, мы выклянчили у родителей деньги и уже на другой день такие же значки красовались и на наших формах.

Не было в правилах Анны Кондратьевны оставлять ученика на второй год. И мы всем классом перешли во второй, но это была уже другая начальная

школа № 5, за каналом. И другая история.

*камушки* — природный родник в скале.

*задергушки*- ситцевые занавески на пол окна.

*золотинки – фольга из под чая.

*татьянка – фасон платья.

*карпушка – название площади местного значения, где стояла школа, в прошлом  дом раскулаченной семьи Карповых.

*звездочка – название пера.

*реди – название пера.

*  Из справки Национального архива Республики Карелия

(май 1941 год): «Здание школы требует капитального ремонта, но ввиду того, что средства на ремонт не отпускаются, можно провести только покраску и оклейку класса и ремонт инвентаря, в результате чего в следующем году занятия будут организованы в две смены…»

Основание: Ф Р-3188, оп. 1, д. 2/7, л. 3,3 об., 7,7 об.

Татьяна Каньшиева

Беломорск.